Именно эту фразу чаще всего можно прочитать в письмах, которые приходят в епархиальный архив. Люди просят помочь в поисках информации, по крупицам собирая утраченную память о своих предках, об истории рода. Письма и ответы на них, как и положено в архиве,— в аккуратной папке. За каждым обращением — своя судьба.
«Прошу помочь мне в поисках информации о моем прадедушке, священнике отце Сергии Федоровиче Агафодорове, служившем в церкви святых апостолов Петра и Павла в Покровской слободе (городе Покровске) Новоузенского уезда предположительно в 1905–1920 годах. По рассказам моих родных, в годы революции прадеда заставляли писать отречение в газете, он не стал, тогда его забрили в солдаты. Но, так как у него было шесть детей, а жена умерла еще до революции, то его не стали далеко отсылать от семьи, и он тайком вечером приходил и помогал детям по хозяйству.
Помогите, пожалуйста, найти хотя бы какие-нибудь сведения о дорогом мне человеке, которого я не видела никогда, но очень люблю. Он умер в 1922 году от сыпного тифа, дети остались одни. Много они вынесли лишений, почти всю жизнь прятали фотографии своего отца в священническом облачении в сундуках под одеждой. Я недаром собираю крупицы прошлого, ведь мои дети, а потом и внуки должны знать про свои корни. Надеюсь, они не будут Иванами, не помнящими родства, людьми безбожными, без Христа в сердце, а будут молиться о своих умерших родственниках».
— Это письмо пришло от Веры Викторовны Жидковой из Оренбургской и Бузулукской епархии,— рассказывает Вера Корнилова, заведующая архивом.— К сожалению, в имеющихся в нашем архиве документах никаких данных о священнике Сергии Агафодорове не было. Поиск в этом случае затруднялся еще и тем, что Новоузенский уезд (так же, как и Николаевский) в 1851 году был передан Самарской губернии и возвращен Саратовской лишь в 1920 году. Поэтому, как и всегда в случае запросов по этим уездам, мы разъясняем, что сведения надо искать в Самарской области, обращаясь либо в епархиальное управление, либо в государственный архив.
По словам Веры Ивановны, письма и запросы люди присылали в епархиальное управление всегда. Вот только письма советского времени существенно отличались от тех, что пишут сейчас:
— Тогда было не принято, а порой и опасно искать свои родовые корни — тем более, если истоки их были из священнической среды. Поэтому в таких случаях люди обращались в основном с просьбой рассказать о том или ином храме как о культурном и архитектурном наследии. Вопросов о том, открыт ли храм для богослужений, в письмах не было. Огромный поток писем был во время и после Великой Отечественной войны (в епархиальном архиве хранятся письма граждан с 1942 года). Люди жаловались: «Чтобы покрестить ребенка, надо проделать многокилометровый путь в соседний район, а то и в город»; часто сообщали, что «всем народом собрали деньги для восстановления и реставрации расположенного рядом храма». Сейчас тоже пишут часто и отовсюду: Москва, Ростов, Белгород, Самара, Воронеж, Волгоград, Санкт-Петербург, Новосибирск… Из Казахстана были письма, из Германии. Сейчас основная масса запросов — именно по предкам из числа священнослужителей. У людей огромный интерес к своей семейной истории.
«Убедительно прошу помочь мне уточнить некоторые факты, связанные с именем священника-миссионера Исидора Федоровича Вострякова. Из документов и по воспоминаниям известно, что с 1900 года он служил настоятелем Свято-Серафимовского храма в селе Бакуры Сердобского уезда Саратовской губернии, а прежде был диаконом Спасо-Преображенской церкви Саратова. В сентябре 1912 года отец Исидор был назначен уездным миссионером Саратовского, Петровского и Сердобского уездов без предоставления священнического места.
Доподлинно известно, что в марте 1919 года он принял мученическую смерть от рук представителей власти вместе с 66 прихожанами из села, обвиненными в мятеже и срыве хлебопоставок для горожан и красноармейцев. Служителю церкви, по воспоминаниям очевидцев трагедии, было разрешено покинуть место казни, однако он отказался сделать это и встал перед пулеметом рядом с приговоренными к смерти крестьянами»,— написал московский журналист Александр Злаин, собирающий материал для книги о трагедии в селе Бакуры.
— В имеющейся у нас копии Справочной книги Саратовской епархии за 1912 год в разделе «Безприходное духовенство. Уездные миссионеры» значится священник Исидор Иванович Востряков, пятидесяти лет,— говорит наша собеседница,— окончивший курс в миссионерской школе, на епархиальной службе с 1901 года, уездным миссионером значится с 1912 года, в том же году был награжден скуфьей. Другими сведениями, к сожалению, мы не располагаем — в епархии хранятся личные дела священнослужителей лишь с 1943 года.
Ни одно из писем, приходящих в епархиальный архив, не остается без ответа, стараются помочь всем.
— Список священнослужителей в Справочной книге неполный, поэтому, если запрашиваемых сведений там нет, советуем обращаться в Государственный архив Саратовской области (ГАСО) по адресу: 410012, г. Саратов, ул. Кутякова, 15. Там хранятся архивные документы Саратовской Духовной Консистории с 1802 года. Также в ГАСО адресуем, если запрашиваемые сведения касаются мирян — в метрических книгах православных церквей Саратовской губернии с 80-х годов XVIII века по 1918 год такие сведения найти возможно. Для выяснения судьбы репрессированных священнослужителей, если таковые не значатся в нашем списке, советуем обратиться в УФСБ по Саратовской области либо в Госархив новейшей истории.
Зачастую в архив приходят конверты с уже знакомым адресом: люди благодарят за внимание, за помощь, за сведения о родном человеке.
— Конечно, получать такие письма очень приятно,— говорит заведующая архивом.— Мы понимаем, как дороги любая память, даже незначительные сведения о близком, давно ушедшем человеке. Но особую удовлетворенность испытываешь, когда в ответе человеку отвечаешь так, как, к примеру, мы ответили на письмо читательницы из села Старые Бурасы: «Первоначальное название села сохранено; на кладбище строится часовня в честь иконы Божией Матери «Нечаянная радость». Жизнь продолжается — но и память хранится!
(4)
